Алиса. Песня гор

Поскольку мне страшно лень писать - с одной стороны и страшно страшно всех вас потерять - с другой, я паразитирую на друзьях)

Этот текст Борька написал для газеты, в которой я тогда работала. Вернее, написал он намного больше, а я сюда только кусок выложу.
На фотографии тот самый Бергер с той самой Алисой))


В этом городе я женился, и через год у меня родилась дочь.

Про нее и будет мой рассказ. Про дочь Алису и про то, с чего начинается родина.

Я положил жену на сохранение в пятницу, 23 августа 1987 года, и пошел покупать ванночку для купания малютки. После недолгих размышлений я выбрал чугунную ванночку за 8 рублей, а не пластмассовую за 26, что позволило мне сэкономить 18 рублей и купить на них 10 бутылок красного сухого, чтобы обмыть ванночку и снять нервное напряжение перед родами. Ко мне на помощь пришел Максим Гребешков-Гольденберг — музыкант, композитор, лидер группы «Поле Чудес», которая в тот момент была в Махачкале.

Чугунная ванночка оказалась очень тяжелой и очень большой, и поэтому было принято решение слить все спиртное в огромную хозяйскую компотницу. И мы наполнили до краев хрустальную бадью.

Квартиру мы снимали на улице Пугачева, и в этот ответственный момент ко мне в гости зашел Муслим Муслимов — покойный сын покойного директора «Дагэнерго».

Он зашел проверить, как идет подготовка к родам, и был удивлен.

— А как же вы наливаете? — строго спросил Муслим.

В ответ Макс, ухмыльнувшись, зачерпнул из хрустальной бадьи большой фарфоровой чашкой и молча протянул Муслиму.

Мусик остался доволен.

И вот, в разгар этого напряженного ожидания рождения на свет нового человека, мы рассуждали.

Я помню, что думал в тот момент, что детей мы рожаем из чистого эгоизма.

Дарим им жизнь.

Выпускаем в этот очень несовершенный, полный страданий мир.

Дарим им жизнь, обрекая на смерть.

Потому что так хотим.

Потому что хотим любви.

Хотим любить и хотим, чтобы нас любили.

Бескорыстно и сильно будет любить новое существо своих родителей.

Маленькое зависит от большого.

Так устроен мир, в котором мы хотим продлиться и любить себя в своем продолжении.

Весь этот бред прервал телефонный звонок из больницы в субботу утром.

Началось.

Я побежал в больницу.

Там, в приемном покое, я ожидал, волнуясь, в обществе огромного аварца, который тоже ждал результатов от своей жены.

Моя родила первой.

Точнее, это были не роды, а кесарево.

И каждые 10 минут мне сообщали о происходящем.

Спускалась медсестра и сообщала: «Разрезали». «Извлекают». «Обвитие».

— Кто? — не выдержал я.

— Девочка! Раздышалась! — радостно ответила медсестра.

— Лучше камень, чем девочка, — тихо сказал аварец, у которого уже было три дочери.

И в этот момент в мире стало на одного человека больше.

Я стал отцом. Мир изменился и наполнился необычайным смыслом.

Мы назвали ее Алиса, подразумевая, что страна наша полна чудес и кроликов.

Я помню, как кричал в истерике под роддомом, когда махачкалинская чиновница из загса отказалась дать нашей девочке двойную фамилию, сославшись на то, что для этого нужно, чтобы родители были знаменитыми.

— Мы будем знаменитыми! — кричал я пьяный и счастливый, и жене было за меня неловко.