![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Рыжий винограда принес. Тяжелые, полновесные такие кисти. Положили их на блюдо, большое, расписанное какими-то среднеазиатскими узорами и я сразу вдруг - про Евку. Про Еву Черную.
Я столько слышала о ней, что когда наконец познакомились – просто таращилась, раскрыв рот, как сопливый первоклашка, скажем, на Юрия Гагарина. Что там – байка, а что взаправду было – сейчас уже не узнаешь.
Например, история про «Кино». Про их приезд в Киев и как на одном флэту, где они зависали, началась какая-то заварушка, голоса стали резче и громче и на эти голоса вылетела из дальней комнаты Евка, «на которой, - как с восторгом подчеркивали рассказчики, - не было ничего, кроме Каспаряна». Или, как она, затянутая в черную кожу (на черном кровь не так видна) и с ножом в кармане, ехала через весь город расправляться с бывшим возлюбленным. Или как она, приличная девочка из хорошей еврейской семьи, в свои 14 вдруг сбежала из дома с хипями. Или как она в нашей с Олежкой комнате сидела в кресле, равномерно била кулаком в лоб своему мужу Сашке и повторяла – запомни, перед царицей все всегда падают ниц! А он стоял перед ней на коленях, и только голова его немножко моталась при ударе. Ну, там еще много разных историй было.
Но я про виноград сейчас.
В общем, жила себе Евка, жила, а потм надоел ей Союз хуже горькой редьки и решила она из него бечь. Посредством мужа узбека, как не странно. Муж узбек образовался случайно, просто появился как-то на горизонте и к Евке сразу же прикипел – недаром ей такое дали погоняло, не просто так из Тани в Еву переименовали. В общем, образовался этот муж, и главное его достоинство было в том, что он служил в Восточной Германии. Куда и забрал Евку с собой.
Только молодая семья там недолго прокантовалась. Потому что Евка попыталась сменить Восточную Германию на Западную, не заморачиваясь разными условностями вроде официальных разрешений и прочей ерунды. Пограничникам не понравилось. В результате ее, а заодно и оказавшегося идеологически нестойким узбека немедленно вернули в обратный зад в Союз. Она тут же умотала в родной Львов, где влюбилась в очередного хиппового мена и забыла про скорбного мужа. Жить им с меном было негде, мотались они по разным флэтам, вписывались, куда пускали, а иногда и по подъездам ночевали. А муж – вот, где гнездится неземная любовь! – про Евку не забыл. И приехал.
Кого он там пытал, этот невероятный узбек, как Евку отыскивал – не известно. Но нашел. Вроде зима уже была, а может – осень поздняя, факт, что холодно. И среди этой львовской зимы/осени возник брошенный узбек с расписным огромным блюдом, на котором горой лежали разные невозможные фрукты и огромные кисти винограда. Не чтоб вернуть жену, как я понимаю, чтоб просто подкормить.
Меня иногда высаживает на воспоминания и наглая Янка, если замечала, что я затыкаюсь посреди веселья, и у меня делаются собачьи глаза – сразу спрашивала насмешливо - что, опять «все умерли»?
Ну да, опять. А что делать, если новые люди кажутся бледной копией тех, прежних? Если уже и виноград не съешь просто так.
Я столько слышала о ней, что когда наконец познакомились – просто таращилась, раскрыв рот, как сопливый первоклашка, скажем, на Юрия Гагарина. Что там – байка, а что взаправду было – сейчас уже не узнаешь.
Например, история про «Кино». Про их приезд в Киев и как на одном флэту, где они зависали, началась какая-то заварушка, голоса стали резче и громче и на эти голоса вылетела из дальней комнаты Евка, «на которой, - как с восторгом подчеркивали рассказчики, - не было ничего, кроме Каспаряна». Или, как она, затянутая в черную кожу (на черном кровь не так видна) и с ножом в кармане, ехала через весь город расправляться с бывшим возлюбленным. Или как она, приличная девочка из хорошей еврейской семьи, в свои 14 вдруг сбежала из дома с хипями. Или как она в нашей с Олежкой комнате сидела в кресле, равномерно била кулаком в лоб своему мужу Сашке и повторяла – запомни, перед царицей все всегда падают ниц! А он стоял перед ней на коленях, и только голова его немножко моталась при ударе. Ну, там еще много разных историй было.
Но я про виноград сейчас.
В общем, жила себе Евка, жила, а потм надоел ей Союз хуже горькой редьки и решила она из него бечь. Посредством мужа узбека, как не странно. Муж узбек образовался случайно, просто появился как-то на горизонте и к Евке сразу же прикипел – недаром ей такое дали погоняло, не просто так из Тани в Еву переименовали. В общем, образовался этот муж, и главное его достоинство было в том, что он служил в Восточной Германии. Куда и забрал Евку с собой.
Только молодая семья там недолго прокантовалась. Потому что Евка попыталась сменить Восточную Германию на Западную, не заморачиваясь разными условностями вроде официальных разрешений и прочей ерунды. Пограничникам не понравилось. В результате ее, а заодно и оказавшегося идеологически нестойким узбека немедленно вернули в обратный зад в Союз. Она тут же умотала в родной Львов, где влюбилась в очередного хиппового мена и забыла про скорбного мужа. Жить им с меном было негде, мотались они по разным флэтам, вписывались, куда пускали, а иногда и по подъездам ночевали. А муж – вот, где гнездится неземная любовь! – про Евку не забыл. И приехал.
Кого он там пытал, этот невероятный узбек, как Евку отыскивал – не известно. Но нашел. Вроде зима уже была, а может – осень поздняя, факт, что холодно. И среди этой львовской зимы/осени возник брошенный узбек с расписным огромным блюдом, на котором горой лежали разные невозможные фрукты и огромные кисти винограда. Не чтоб вернуть жену, как я понимаю, чтоб просто подкормить.
Меня иногда высаживает на воспоминания и наглая Янка, если замечала, что я затыкаюсь посреди веселья, и у меня делаются собачьи глаза – сразу спрашивала насмешливо - что, опять «все умерли»?
Ну да, опять. А что делать, если новые люди кажутся бледной копией тех, прежних? Если уже и виноград не съешь просто так.
